Выстрел раздался, он на землю пал, Крест православный огнями блистал. Убит. Больше нет мужика. Он шёл, выполняя всё выше приказ. Поверь, он не знал, куда - на Кавказ. И вот его больше нет. Ну почему всё в жизни не так? Цена нашей жизни - медный пятак, И власть, что стоит у руля. А он и не знал, в кого он стрелял, Он всё позабыл - как рассветы встречал, Как хлеб с ним делил пополам. Всего 18 годков он прожил И по субботам на танцы ходил. "Вставай! Повестка пришла!" Обрили, одели, поставили в строй. Все запевают, и ты тоже пой, Как все. И давай не молчи! На полигон, стрельнул пару раз, Бери автомат, и - здравствуй, Кавказ, Чечня, море крови, огня. И что же теперь, когда пули свистят? Выход один - я иду убивать. Как все. Несмотря ни на что. В небо поднялся, смахнул я слезу. Страшный подарок домой я везу - Мой друг рядом в цинке лежит. И как успокоить? И что говорить? Если их сына не возвратить? Забыть. Придётся забыть. Себя мрачно вспомнил - как я орал, Как полной грудью свободой дышал, Когда Белый Дом штурмом брал. Ответь моя совесть, ответь, не молчи - Гибнут славяне, в подарки гробы, До чего мы страну довели? Ответь моя совесть, ответь, не молчи - Гибнут славяне в просторах Чечни, До чего мы страну довели?
Vystrel razdalsya, on na zemlyu pal, Krest pravoslavnyy ognyami blistal. Ubit. Bol'she net muzhika. On shol, vypolnyaya vso vyshe prikaz. Pover', on ne znal, kuda - na Kavkaz. I vot yego bol'she net. Nu pochemu vso v zhizni ne tak? Tsena nashey zhizni - mednyy pyatak, I vlast', chto stoit u rulya. A on i ne znal, v kogo on strelyal, On vso pozabyl - kak rassvety vstrechal, Kak khleb s nim delil popolam. Vsego 18 godkov on prozhil I po subbotam na tantsy khodil. "Vstavay! Povestka prishla!" Obrili, odeli, postavili v stroy. Vse zapevayut, i ty tozhe poy, Kak vse. I davay ne molchi! Na poligon, strel'nul paru raz, Beri avtomat, i - zdravstvuy, Kavkaz, Chechnya, more krovi, ognya. I chto zhe teper', kogda puli svistyat? Vykhod odin - ya idu ubivat'. Kak vse. Nesmotrya ni na chto. V nebo podnyalsya, smakhnul ya slezu. Strashnyy podarok domoy ya vezu - Moy drug ryadom v tsinke lezhit. I kak uspokoit'? I chto govorit'? Yesli ikh syna ne vozvratit'? Zabyt'. Pridotsya zabyt'. Sebya mrachno vspomnil - kak ya oral, Kak polnoy grud'yu svobodoy dyshal, Kogda Belyy Dom shturmom bral. Otvet' moya sovest', otvet', ne molchi - Gibnut slavyane, v podarki groby, Do chego my stranu doveli? Otvet' moya sovest', otvet', ne molchi - Gibnut slavyane v prostorakh Chechni, Do chego my stranu doveli?
![Six Hundred Strike [EPIC: The Musical] Full Animatic](http://i.ytimg.com/vi/zov6NXIAuow/mqdefault.jpg)
É um gênio Alexandr Doroshenko. É das boas musicas da década de 80. Dos melhores rocks.
Beautiful.
It is
agreed
Выстрел раздался, он на землю пал,
Крест православный огнями блистал.
Убит. Больше нет мужика.
Он шёл, выполняя всё выше приказ.
Поверь, он не знал, куда - на Кавказ.
И вот его больше нет.
Ну почему всё в жизни не так?
Цена нашей жизни - медный пятак,
И власть, что стоит у руля.
А он и не знал, в кого он стрелял,
Он всё позабыл - как рассветы встречал,
Как хлеб с ним делил пополам.
Всего 18 годков он прожил
И по субботам на танцы ходил.
"Вставай! Повестка пришла!"
Обрили, одели, поставили в строй.
Все запевают, и ты тоже пой,
Как все. И давай не молчи!
На полигон, стрельнул пару раз,
Бери автомат, и - здравствуй, Кавказ,
Чечня, море крови, огня.
И что же теперь, когда пули свистят?
Выход один - я иду убивать.
Как все. Несмотря ни на что.
В небо поднялся, смахнул я слезу.
Страшный подарок домой я везу -
Мой друг рядом в цинке лежит.
И как успокоить? И что говорить?
Если их сына не возвратить?
Забыть. Придётся забыть.
Себя мрачно вспомнил - как я орал,
Как полной грудью свободой дышал,
Когда Белый Дом штурмом брал.
Ответь моя совесть, ответь, не молчи -
Гибнут славяне, в подарки гробы,
До чего мы страну довели?
Ответь моя совесть, ответь, не молчи -
Гибнут славяне в просторах Чечни,
До чего мы страну довели?
Vystrel razdalsya, on na zemlyu pal,
Krest pravoslavnyy ognyami blistal.
Ubit. Bol'she net muzhika.
On shol, vypolnyaya vso vyshe prikaz.
Pover', on ne znal, kuda - na Kavkaz.
I vot yego bol'she net.
Nu pochemu vso v zhizni ne tak?
Tsena nashey zhizni - mednyy pyatak,
I vlast', chto stoit u rulya.
A on i ne znal, v kogo on strelyal,
On vso pozabyl - kak rassvety vstrechal,
Kak khleb s nim delil popolam.
Vsego 18 godkov on prozhil
I po subbotam na tantsy khodil.
"Vstavay! Povestka prishla!"
Obrili, odeli, postavili v stroy.
Vse zapevayut, i ty tozhe poy,
Kak vse. I davay ne molchi!
Na poligon, strel'nul paru raz,
Beri avtomat, i - zdravstvuy, Kavkaz,
Chechnya, more krovi, ognya.
I chto zhe teper', kogda puli svistyat?
Vykhod odin - ya idu ubivat'.
Kak vse. Nesmotrya ni na chto.
V nebo podnyalsya, smakhnul ya slezu.
Strashnyy podarok domoy ya vezu -
Moy drug ryadom v tsinke lezhit.
I kak uspokoit'? I chto govorit'?
Yesli ikh syna ne vozvratit'?
Zabyt'. Pridotsya zabyt'.
Sebya mrachno vspomnil - kak ya oral,
Kak polnoy grud'yu svobodoy dyshal,
Kogda Belyy Dom shturmom bral.
Otvet' moya sovest', otvet', ne molchi -
Gibnut slavyane, v podarki groby,
Do chego my stranu doveli?
Otvet' moya sovest', otvet', ne molchi -
Gibnut slavyane v prostorakh Chechni,
Do chego my stranu doveli?