Александр Маточкин (2024-06-30) -- Садко и Поддонишшо (былина)
HTML-код
- Опубликовано: 8 фев 2025
- Былина Александра Маточкина (Тверская область) на основе печорских вариантов былины новгородского цикла про Садка богатого гостя
Как работает сказитель
Сказительство это живое явление, и каждый сказитель работает по-своему. В само́й традиции мы видим разные подходы. Бывают сказители-передатчики. На первом этапе своего пути, наверное, каждый сказитель является таковым. Ведь начальный этап передачи культурного наследия, в том числе, народного, это повторение за учителем, подражание ему. Сказитель-передатчик запоминает от своего учителя исходный текст и передаёт его один в один по первоисточнику, с небольшими отхождениями. Но такой подход возможен, если сказитель хорошо знает лишь один вариант былины. Как только он будет работать дальше, познакомится с творчеством других сказителей-учителей и внимательно изучит второй, третий... десятый, двадцатый вариант одного и того же былинного сказания, ему неизбежно захочется привнести в свой исходный текст то новое, что он усвоил от других своих учителей. Так появится особый, новый вариант былины, а сам сказитель уже будет не просто передатчиком одной конкретной песни, но сшивателем разных песен. Следующая за сказителем-сшивателем ступень это сказитель-создатель. Такой сказитель, свободно владея всем, что пелось до него, идёт дальше и по своей творческой воле, руководствуясь поэтическим чутьём, привносит в сказание что-то своё. В первую очередь, это могут быть обороты и общие места из других былин, которые "просятся" встать в соответствующее место былины. Далее, можно что-то привносить из песен других жанров. И, наконец, сказитель может делать свои собственные построения, выдержанные в духе традиции.
Сказанное выше вы можете увидеть сами на примере печо́рской былины "Садко́ и Поддо́нище", которую я представил 3о июня 2о24 года примерно с 15:оо до 15:25 в Санкт-Петербурге на квартире у Дмитрия Горохо́вского в присутствии хозяина и ещё шести гостей: Андрея, Александра, Ольги, Ро́ни, Анастасии и Василисы. Видео этого исполнения содержится в данном сообщении. Я называю эту былину печо́рской, поскольку при её создании я руководствовался знаниями, полученными при работе с текстами печо́рских сказителей. Однако, конечно, пропетого мной текста былины в старых источниках вы не найдёте, поскольку в данном случае перед вами былина, как её сказываю я, и как она получилась в указанное время в означенном месте. Но из этого не следует, что я взял мою былину из головы, хотя, конечно, моё творческое участие в ней сильно́. Когда сказываешь, ты в точности не знаешь, какие слова придут тебе в голову для того или иного описания. Большая часть текста, конечно, сказывается по памяти, но кое-что выходит по наи́тию. Было такое и при данном исполнении. Ниже я привожу краткий разбор этого моего сказывания. Конечно, когда поёшь былину, ты просто её поёшь, как твоей душе угодно. Но потом, задним числом, можно восстановить, откуда что взялось.
Приведу сначала тексты своих учителей. Начало былины я пою, вспоминая текст Анкуди́на Ефимовича Осташо́ва, сказителя из села Заме́жное (За́мег) на реке Пи́жме. Вот начало его "Садка́", записанного Николаем Евгеньевичем Ончуко́вым в 19о2:
Есь устоена в Но́ве-гра́ди мать Божья́ черко́вь,
со всыма́ она со чу́дныма иконами,
со всыма́ она со попами да со духо́вныма.
Как на ту же на славу да на великую
собиралосе народу да много множество.
Собира́лисе купци́, гости́ торго́выя,
собира́лисе попы́, отцы́ духо́вныя.
Кабы был тут Садо́к, купе́ць бога́тыя,
как служили тут обе́нню да воскресэ́нскую.
Отходила ле обедня да воскресэ́нская,
выходил народ да вон на улицу.
Далее я сказываю уже с опорой на Павла Ивановича То́ропова из деревни Кли́мовка на Печо́ре, которого в 1929 записывала Анна Михайловна Аста́хова. Из всех печо́рских вариантов, только в этом есть описание первой встречи Садка́ с водяным царём, которое легло в основу моей былины:
Заводилсэ у Садка купця поче́сен пир,
кабы те на пир бы люди собиралисе,
кабы те Садку́ на почесен да соезжалисе.
Как берёт Садко́ в руки гусли ба́скозво́нкие,
а как начал он на гусёлышках поигрывать,
не зандра́вила Садка́ игра на честно́м пиру.
Пошёл Садко́ он вон на улицу,
он пошёл, Садко́-купець, ко синю́ морю́.
Он садилса, Садко́, да на горю́ч каме́нь,
он и начал у синя́ моря́ разыгрывать.
Вдруг-ко си́не мо́ре да колыба́етца,
кабы и́з моря во́дян царь да поднима́етца.
Говорит Садку́ да водяной ле царь:
«Подводи-ко ты, Садко́, червле́ны ко́рабли,
я те но́нче дам, Садко́, денег множество».
А подводил Садко́ скорей свои кораблицки,
ему царь тут много множество денег пожертвовал.
Сравнивая эти два текста, от которых я изначально "плясал", с тем текстом, который я сказываю, вы заметите в первую очередь, что мой текст больше по объёму. Далее, при сличении, вы обнаружите, что даже те места моего текста, которые соответствуют исходным, всё-таки отличаются от него, порою довольно значительно.
А многое я в текст привнёс и нового. Например, по своему почину я вставил пространное описание праздничного убранства Садко́вой го́рницы, описание пира и хвастовства на пиру. Здесь есть и часто встречаемые у других сказителей параллели́змы вроде "день идёт ко ве́черу / пир идёт наве́селе", есть и более редкие слова и выражения.
Видимо, к моим личным наработкам относится место, где один купец хвастает ку́ньей шубой, а другой шубою ено́товой. "Ено́това шуба" попала в мой сказительский арсенал от сказителя из Усть-Ци́льмы Тимофея Семёновича Ду́ркина, из его былины про Добрыню и змею́. Сам этот параллели́зм, где противопоставляются две шубы, я уже использовал в моём сказительском творчестве ранее.
А вот место, где один пирующий хвастает чулочками, как у Дю́ка Степановича, а другой - рукавицами, как у Чури́лы Плёнковича, возникло непосредственно в ходе сказывания 3о июня 2о24, по вдохновению. Это вышло на ходу и, надо сказать, не совсем гладко, но сама задумка мне понравилась, и возможно, я возьму её на вооружение и где-нибудь применю в будущем. Эти мои строки возникли тоже не на пустом месте, но под влиянием творчества одного из моих печорских учителей. Сказитель Павел Григорьевич Ма́рков из деревни Бедово́е так сказывает про рождение Вольги́ Всесла́вьевича:
Дай Бог моему-де чаду милому,
молодому Во́льии Всеславьевичу,
кафтан бы ему Дюка́ Стёпа́новиця.
Дай Бог моему-де цяду милому,
молодому бы Во́льге Всеславьевичу,
сапожки Чури́ла бы Плёнковича.
Дай Бог моему да чаду милому,
молодому бы Во́льие Всеславьевичу,
шапка Кузе́нка Сибирча́женина.
Дай Бог моему-де цяду милому,
молодому бы Во́льге Всеславьевичу,
рукавичи Каза́рина Петровиця.
Кстати, шапку и сапоги я также иногда вставляю в перечень того, чем хвалятся на почестном пиру, но в былине от 3о июня решил это опустить. Решение это опять же не было подготовленным, но было принято на ходу, под влиянием текущих ощущений при построении старины.
Другие особенности моего текста также взялись не с потолка. Например, имя водяного царя, Поддо́нишшо, взято из былины уже упомянутого печорского сказителя Ма́ркова.
Итак, при сказывании былины "Садко́ и Поддо́нишшо" 3о июня 2о24 я выступил как сказитель-создатель, используя приёмы: 1) простой передачи ряда мест исходного текста, 2) сшивания разных записей одной былины, 3) вставки ряда мест из других былин, 4) создания собственных былинных построений. А вот и сама ста́рина, которой был посвящён данный разбор:
К сожалению, сам текст старины не отправился (после слов «А вот и сама ста́рина, которой был посвящён данный разбор:» ничего нет).
Спасибо
Благодарю!
Спасибо Вам огромное за ваш труд! Я учитель музыки обычной школы и с удовольствием беру фрагменты пения былин Александром для показа детям. Откуда ещё дети могут услышать былины? Благодарю!