Рудый огонь . Ветра гасят алый июльский закат, как самый ненужный, живой уголёчек. Костёр лучепёрый закончил парад и тухнет в преддверии угольной ночи. Оранжевоглавые шапки голов темнеют под пологом и облаками. А ртутно-туманно-оранжевый ров жуёт и глотает большими кусками. А зубья верхушек грызут этот мяч, аж брызжется сок из густого томата. Как будто бы водку заел злой палач, небрежнейше чавкая дурью солдата. Помалу сникает весь рудый огонь. Неспешное таянье доумирает. Горячий огрызок ныряет в затон и тонет, и тьму над собой оставляет.
Рудый огонь
.
Ветра гасят алый июльский закат,
как самый ненужный, живой уголёчек.
Костёр лучепёрый закончил парад
и тухнет в преддверии угольной ночи.
Оранжевоглавые шапки голов
темнеют под пологом и облаками.
А ртутно-туманно-оранжевый ров
жуёт и глотает большими кусками.
А зубья верхушек грызут этот мяч,
аж брызжется сок из густого томата.
Как будто бы водку заел злой палач,
небрежнейше чавкая дурью солдата.
Помалу сникает весь рудый огонь.
Неспешное таянье доумирает.
Горячий огрызок ныряет в затон
и тонет, и тьму над собой оставляет.