Освобождение (3/7). Владимир Маяковский. Слушайте, товарищи потомки... Аудиокнига

"Владимир Маяковский. Слушайте, товарищи потомки..." -- аудиокнига о Владимире Маяковском. Жизнь и творчество поэта ставятся в контекст эпохи -- исторический, драматический, философский. #маяковский #освобождение #аудиокнига
Книгу Олега Кустова "Освобождение. Эссе о Серебряном веке русской поэзии" читает автор.
"Глава 3. Владимир Маяковский. Слушайте, товарищи потомки..." открыта для чтения на странице samlib.ru/editors/k/kustow_o/3...
Гандурин подмял комедий глыбы, цензоры - стихи и поэмы, банда рвачей и выжиг - репутацию, Лиля Брик - личную жизнь, Вероника Полонская, последняя любовь поэта, - надежду что-то в ней изменить, болезнь - голос и хорошее самочувствие, Наркоминдел - свободу передвижения, студенты Плехановки - веру в лучшее будущее.
Тупик.
«Выходов нет».
Бежать хотя бы из добровольного заточения в апартаментах Гендрикового переулка - ада чекистских побасенок и ручного управления под надзором «рыжей бестии». Но куда? От любви не убежишь. Да и потом: дорога - рог ада - ничем не лучше.
«Вот и не очень-то я удивился, когда узнал, что Маяковский выстрелил себе в сердце, - резюмирует А. Б. Мариенгоф. - Это не было для меня громом среди ясного неба. Какое уж там ясное!»
И всё-таки не в этом причина: жить можно и в тупике. Пропагандисту, агитатору, полпреду стиха «глазами в сердце въелась богоматерь», и это противоречие не могло быть разрешено никакой диалектикой.
И, - более не пропагандист и не агитатор, никакой не полпред, - он всего лишь поэт, - распятый оплёванный голгофник, которого не миновала чаша сия.
Хорошее отношение к лошадям
Били копыта.
Пели будто:
- Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб. -
Ветром опита,
льдом обута,
улица скользила.
Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
- Лошадь упала!
- Упала лошадь! -
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошёл
и вижу
глаза лошадиные…
Улица опрокинулась,
течёт по-своему…
Подошёл и вижу -
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в ше́рсти…
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте -
чего вы думаете, что вы их плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
Может быть
- старая -
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя казалась пошла́,
только
лошадь
рванулась,
встала на́ ноги,
ржанула
и пошла.
Хвостом помахивала.
Рыжий ребёнок.
Пришла весёлая,
стала в стойло.
И всё ей казалось -
она жеребёнок,
и стоило жить,
и работать стоило.
1918

[@okperspective]

Плейлист "Освобождение. Эссе о русской поэзии": А.Мариенгоф, Ф.Сологуб, В.Маяковский, В.Хлебников, С.Есенин, Б.Пастернак. ruclips.net/p/PLpSCdvjnL1ovPKlRd3aGhcWiDmpm6NLps