Панночка В высоко-румяном, чуть сером Олимпе живёт эта дива, как в вазе цветы, чья чёлка - тесьма или ленты калимбы, махры иль коричневых кантов ряды. На тёплой, какаовой коже заметны редчайшие крошки кофейных плодов. Кудрявы, кедровы, пушисты и медны чудесные локоны - пик всех сортов. Две радужки, будто бы горные шлифы, зернисто-ночные и на молоке, с каким-то космическим, грустным отливом, как бурые кошки в двойном гамаке. Фигура скульптурная радует, манит при свете, в ночи, вне теней и в тенях. А старооскольские, чёткие грани, как спичка костёр, дополняют меня
- Здорово!!!
Панночка
В высоко-румяном, чуть сером Олимпе
живёт эта дива, как в вазе цветы,
чья чёлка - тесьма или ленты калимбы,
махры иль коричневых кантов ряды.
На тёплой, какаовой коже заметны
редчайшие крошки кофейных плодов.
Кудрявы, кедровы, пушисты и медны
чудесные локоны - пик всех сортов.
Две радужки, будто бы горные шлифы,
зернисто-ночные и на молоке,
с каким-то космическим, грустным отливом,
как бурые кошки в двойном гамаке.
Фигура скульптурная радует, манит
при свете, в ночи, вне теней и в тенях.
А старооскольские, чёткие грани,
как спичка костёр, дополняют меня