Дальний Восток удивительно манящее для натуралиста место. Там ярко, экзотично и одновременно знакомо. Весна, похожа на весну. Лес там похож на лес, луга на луга. Только вдруг в том лесу есть лианы и тигры, а рядом за лугом шумит море. Я могу часами и даже днями рассказывать про краски и звуки дальневосточной природы, так там всё необыкновенно. Вот, например, дальневосточные скворцы. Их в Приморье и Приамурье несколько видов, все как на подбор шумные, крикливые, пёстрые. До последней поездки я думал, что среди них нет таких классных певцов, как наш обыкновенный. Но в эту экспедицию в приморских парковых дубравах мне впервые встретились японские или краснощёкие скворцы. И они, неожиданно, оказались настоящие певцы. А песня японских скворцов, как и всё вокруг, была знакома и нова одновременно. У озера Благодатного жила целая колония краснощёких скворцов и они складно пели хором. Каждый у своего дупла, топорща пёрышки на кремовой голове, опуская крылышки, сверкая белым зеркальцем и фиолетово-зелёными плечами. Я подкрадывался к ним близко как мог и записывал их сложные звучные песни, а из-за песчаных гряд шумело море. Бирюзовые волны с белой пеной катились на песчаный берег со следами тигра, изюбрей и пятнистых оленей. Шум моря меня расстраивал, никак не выходило записать скворцов чисто. Но теперь переслушав, я понимаю, что не так уж и плохо, что песня японского скворца звучит под накат Японского моря. Становится понятно, почему у этих скворцов она такая громкая и заметная, как и всем приморским певчим птицам им надо перепеть море. Ну а ощущение Дальнего Востока такая запись передаёт очень точно.
Дальний Восток удивительно манящее для натуралиста место. Там ярко, экзотично и одновременно знакомо. Весна, похожа на весну. Лес там похож на лес, луга на луга. Только вдруг в том лесу есть лианы и тигры, а рядом за лугом шумит море. Я могу часами и даже днями рассказывать про краски и звуки дальневосточной природы, так там всё необыкновенно. Вот, например, дальневосточные скворцы. Их в Приморье и Приамурье несколько видов, все как на подбор шумные, крикливые, пёстрые. До последней поездки я думал, что среди них нет таких классных певцов, как наш обыкновенный. Но в эту экспедицию в приморских парковых дубравах мне впервые встретились японские или краснощёкие скворцы. И они, неожиданно, оказались настоящие певцы. А песня японских скворцов, как и всё вокруг, была знакома и нова одновременно.
У озера Благодатного жила целая колония краснощёких скворцов и они складно пели хором. Каждый у своего дупла, топорща пёрышки на кремовой голове, опуская крылышки, сверкая белым зеркальцем и фиолетово-зелёными плечами. Я подкрадывался к ним близко как мог и записывал их сложные звучные песни, а из-за песчаных гряд шумело море. Бирюзовые волны с белой пеной катились на песчаный берег со следами тигра, изюбрей и пятнистых оленей. Шум моря меня расстраивал, никак не выходило записать скворцов чисто. Но теперь переслушав, я понимаю, что не так уж и плохо, что песня японского скворца звучит под накат Японского моря. Становится понятно, почему у этих скворцов она такая громкая и заметная, как и всем приморским певчим птицам им надо перепеть море. Ну а ощущение Дальнего Востока такая запись передаёт очень точно.
Вы только посмотрите и послушайте. В другом конце континента как он замаскировался: как Майкл Джексон побелел, и песенку спёр с соловья.