Спасибо за прекрасную лекцию. Слушала не отрываясь. Завтра же срочно иду на выставку Михнова-Войтенко в галерею Зверева. К счастью сейчас в Москве проходит выставка картин Евгения Григорьевича.
Случайно наткнулась и Посмотрела на одном дыхании. Никогда не слышала про данного художника, картины и лекция о нем впечатлили, обязательно постараюсь увидеть шедевры этого гения своими глазами. Благодарю за данное познание ❤
Последняя хозяйка ... Среди колосящихся, выросших нив, зверей и питомцев, ручьёв и колодцев, лимонных, уже фиолетовых слив дрейфует великое, властное солнце. Изба, пропечённая солнцем сухим, как будто буханка в печи золотистой. Горящий костёр, не пускающий дым, жжёт, не милосердствует, плавит всё быстро. Дрейфующий шар, завладевший селом, увы, безразличен к живым и цветущим. Кострит над просторами ярким огнём, и делает вялыми травы и кущи. Деревня почти опустела за год. А кладбище полнится, даже жиреет, в себя заселяя отживший народ и неубежавших по длинной алее. Сараи давно в запустеньи стоят. Скворечники хат рассыхаются летом. А тут ещё диск испускает свой яд, травя околоток зелёного цвета. Бессмертность светила, что яро кляну, уже не даёт мне надежду на чудо и шанс на спасенье от жара в плену, от душных паров, растревоживших груди. Такого тут не было множество лет. Я как старожил не припомню такого. Быть может, не встречу я завтра рассвет, умру несхороненной в этом остроге...
Спасибо за прекрасную лекцию. Слушала не отрываясь. Завтра же срочно иду на выставку Михнова-Войтенко в галерею Зверева. К счастью сейчас в Москве проходит выставка картин Евгения Григорьевича.
Случайно наткнулась и Посмотрела на одном дыхании. Никогда не слышала про данного художника, картины и лекция о нем впечатлили, обязательно постараюсь увидеть шедевры этого гения своими глазами.
Благодарю за данное познание ❤
Последняя хозяйка
...
Среди колосящихся, выросших нив,
зверей и питомцев, ручьёв и колодцев,
лимонных, уже фиолетовых слив
дрейфует великое, властное солнце.
Изба, пропечённая солнцем сухим,
как будто буханка в печи золотистой.
Горящий костёр, не пускающий дым,
жжёт, не милосердствует, плавит всё быстро.
Дрейфующий шар, завладевший селом,
увы, безразличен к живым и цветущим.
Кострит над просторами ярким огнём,
и делает вялыми травы и кущи.
Деревня почти опустела за год.
А кладбище полнится, даже жиреет,
в себя заселяя отживший народ
и неубежавших по длинной алее.
Сараи давно в запустеньи стоят.
Скворечники хат рассыхаются летом.
А тут ещё диск испускает свой яд,
травя околоток зелёного цвета.
Бессмертность светила, что яро кляну,
уже не даёт мне надежду на чудо
и шанс на спасенье от жара в плену,
от душных паров, растревоживших груди.
Такого тут не было множество лет.
Я как старожил не припомню такого.
Быть может, не встречу я завтра рассвет,
умру несхороненной в этом остроге...